Жизнь вместо пенсии

Итак, пенсионный возраст — экономика: в чем здесь основное противоречие? В цифрах. На сегодняшний день уравнение не сходится. Должно быть  что-то одно: либо страна, где мало рождений и наблюдается старение общества, но есть налаженная система социального обеспечения на базе стабильно работающей экономики, либо наоборот — развивающаяся экономика, но много молодых рабочих рук. Это закономерность: уровень развития, гарантирующий определенный уровень образования, сказывается на демографии. У нас отношение к количеству детей в семье такое же, как в развитых странах, а смертность и социальная система — как в развивающихся. В итоге все уменьшающееся количество работающих обеспечивает пенсии сегодняшним пенсионерам. Почему так, объяснять не требуется: накопительная пенсионная система  только-только начинает складываться.

 

Таким образом, фактически сегодняшние работающие, "скидываясь" со своей зарплаты в пенсионный фонд, кормят сегодняшних пенсионеров. И соотношение складывается не в пользу общества: пенсии маленькие, а налоговое бремя на доходы увеличивать нельзя. Сегодня отчисления с зарплаты составляют порядка 15%, уже предлагают повысить процент до 17. И мы думаем о перспективе увеличить размер пенсий до 25% от средней заработной платы. Цифры говорят сами за себя: мы практически подошли к соотношению, когда один работающий кормит одного пенсионера. Это ненормально.

 

На формирование накопительной пенсионной системы нужно время. И это время мы можем выиграть, увеличив пенсионный возраст. Если действовать правильно и постепенно: объявить нынешним 45–50−летним, что через десять лет пенсионный возраст увеличится на десять лет, а не ошарашивать сегодняшних пенсионеров перспективой поработать еще на благо общества, — мы можем тем самым снять некоторое количество социальных проблем. Но здесь мы сталкиваемся с яростным сопротивлением общественности. И оно логично, поскольку против увеличения пенсионного возраста говорят прежде всего показатели продолжительности жизни в нашей стране. Цифры против цифр: один работающий кормит одного пенсионера — тупик для экономики. Средняя продолжительность жизни мужчин уже меньше пенсионного возраста — тупик для социальной реформы.

 

Разговоры об увеличении пенсионного возраста настолько непопулярны, что президент был вынужден в послании объявить о непричастности власти к подобным предложениям: не будем повышать сейчас! "Сейчас" — действительно не будем, речь идет о десятилетней перспективе. Это раз.  Во-вторых , давайте разберемся, что именно препятствует принятию подобной меры?

 

Проводились социологические исследования отношения россиян к повышению пенсионного возраста. Результаты неоднозначные. Выяснилось, что топ-менеджеры наиболее успешных сегодня секторов рынка (нефтегазовый и т. п.) — основные противники повышения пенсионного возраста. Работники же этих предприятий, напротив, чем старше, тем больше хотят повышения пенсионного возраста. Видимо, подбор рабочей силы в этих отраслях заставляет одних ратовать за обновление кадров, а других — держаться за свои места. Поскольку чем ближе к пенсии, тем уязвимее становится работник. А топ-менеджмент готов даже взять на себя дополнительные финансовые расходы, например выплачивать  какое-то время пенсии, но иметь возможность спокойно увольнять.

 

Вторая категория ярых противников — молодежь, причем еще не работающая. Студенты, которые опасаются за успех собственной карьеры и стремятся сократить количество конкурентов. И молодые семьи.

 

Здоровый карьеризм — хорошо, это двигатель, позволяющий обществу работать. Но за естественный эгоизм молодежи мы расплачиваемся утратой преемственности. Стремление молодых вверх по карьерной лестнице должно компенсироваться ориентацией работодателей на опыт, квалификацию зрелых специалистов. А пока у нас делается выбор в пользу молодых да зеленых, а значит, более управляемых. Стратегия, которая может дать отрицательный результат в ближайшей перспективе.

 

За повышение пенсионного возраста, соответственно, — все учителя, весь преподавательский состав, ученые, работники интеллектуальной сферы. И это объяснимо: если мы искусственно обновляем научные и преподавательские кадры, мы утрачиваем науку: научных школ, хорошего образования, передовой науки не существует без преемственности поколений, без передачи традиций из рук в руки. Общество, несмотря на пенсионный возраст, всегда решало этот вопрос в пользу старшего и опытного поколения: в науке и образовании работали столько, сколько возможно. И это правильно.

 

Самый серьезный аргумент против повышения пенсионного возраста — продолжительность жизни. Установлено, что средняя продолжительность жизни мужчин в нашей стране — около 58 лет. Это ровно на два года меньше сегодняшнего пенсионного возраста. Но есть правда, есть ложь, а есть статистика. Этот показатель больше говорит о таких явлениях, как детская смертность, гибель в автокатастрофах, чем о критическом для мужчин возрасте. Пик преждевременных смертей приходится у нас на возраст с 40 до 50 лет. Так что же, давайте понижать пенсионный возраст до сорока?

 

Вместе с тем есть мнение, что повышение пенсионного возраста продлевает активную жизнь граждан, увеличивает продолжительность жизни. Не секрет, что и стрессы, связанные с выходом на пенсию, оказываются губительными для здоровья мужчин, стремящихся быть кормильцами, а не нахлебниками. Наконец, демографические процессы в обществе обусловлены не только и не столько сегодняшним положением дел, сколько прошлым, историей данного поколения. Да, действительно, с определенного момента у нас наблюдалось возросшее число смертей мужчин после пятидесяти. Если не принимать в расчет алкоголизм — он главная причина ранней мужской смертности, а уж никак не хорошо оплачиваемая работа, — то остается еще вопрос: когда родились те, кому сегодня 55 и больше? Это дети послевоенных лет, их рожали матери, пережившие годы войны. Есть ли у них потенциал для жизни и выживания? Но время не стоит на месте, и уже через десять лет к пенсионному возрасту подойдут дети благополучных 60−х, которые, кстати, усвоили за последние десять лет правила здорового образа жизни. И стоит ли их в раньше времени сбрасывать со счетов?

 

Теперь другой взгляд. У нас человек, будь то мужчина или женщина, вступает в самостоятельную жизнь к 25 годам, в 25 лет он начинает делать карьеру. А перестает быть нужным обществу в 50 (последние предпенсионные годы — это уже, как правило, не работа, а так, отбывание…). 25 лет всего. А если учесть, что продолжительность жизни тех, кто не относится к группам риска, основного трудоспособного населения, — 75–80 лет, то получается, что человек участвует в развитии общества меньше трети своей жизни. А ведь за эти 25 лет человек  только-только накопил опыт, умения, знания, профессионализм. Но времени и условий отдать, воспитать уже не остается. Эта тенденция выкидывать за борт специалистов в возрасте возникла на рубеже смены эпох, в 90−е годы, и была обусловлена серьезными социальными переменами.

 

Действительно, приспособиться в тех условиях смогли единицы, молодежь легче перенимала новые правила игры. Но сегодня мы уже можем рассчитывать на относительную стабильность, можем позволить себе задуматься о будущем. Зачем продолжать жить по антикризисным правилам? Ведь только преемственность поколений гарантирует стабильность и развитие завтра. За кризисные годы мы потеряли целые научные и профессиональные школы, было утрачено мастерство — бесценный накопленный опыт старшего поколения — во многих областях профессиональной деятельности, мы лишились специалистов. Сегодня нужно сделать все возможное, чтобы восполнить этот пробел. И в первую очередь — изменить стереотип отношения к работающим людям: в 50 лет для профессионала все только начинается, и грех не использовать этот потенциал.

 

Из всего этого следует вывод: никой катастрофы в увеличении пенсионного возраста нет. Но если общество против — принимать такое решение нельзя. Тем более что само по себе повышение пенсионного возраста еще ничего не решает. Решает сложившаяся пенсионная система, при которой каждый работающий ясно и четко понимает, что он, больше работая, создает себе свой собственный будущий доход.

 

Подготавливая возможность повышения пенсионного возраста, необходимо создать условия, при которых 20 лет отсрочки использовались бы для формирования пенсионной накопительной системы. Чтобы на счетах будущих пенсионеров появилась внушительная накопительная часть, люди должны самостоятельно перечислять проценты в пенсионные фонды на свою будущую пенсию. Важно, чтобы возникающая пауза в выплате пенсий (десять лет не увеличивается количество пенсионеров) не прошла зря, чтобы общество использовало это время для осознанного подхода к вопросу пенсионных накоплений, участвовало в формировании финансовой подушки для себя.

 

Кредитный бум последних лет говорит о многом: люди уже верят в свое будущее на ближайшие                     год-три. Но когда речь заходит о 20–30−летней перспективе, доверия не хватает. Прежде чем общество поверит в стабильность, пройдут десятилетия. И если ждать, пока это произойдет, этого не произойдет никогда: ситуация с пенсиями приведет к кризису, кризис разрушит хрупкое здание доверия, и начинай все сначала, как в сказке про белого бычка. Соответственно, нужны меры, которые, не требуя от общества невозможного — веры в стабильное завтра, — дадут результат сегодня и обеспечат благополучие нынешних работающих через 20 лет.

 

Пенсионные фонды — это не только проявление заботы о неработающих членах общества, но еще и мощный экономический инструмент. Ведь смысл накоплений в пенсионный фонд — вклады на далекую перспективу, которые работают сейчас. Помимо того что пенсионные фонды позволяют увеличивать размер пенсий, они еще и участвуют как инвесторы во всевозможных проектах. Они составляют категорию портфельных инвесторов — инвесторов, которые вкладываются только в самые проверенные и поддержанные государством проекты. Такие инвестиции внутри страны стимулируют инвесторов извне, развивая отечественную экономику. Их существование необходимо, но их развитие невозможно, пока математика такова, что пенсионные отчисления тратятся на пенсии сегодняшним пенсионерам. Выскочить из этого очередного тупика просто так не получится, нужен серьезный толчок и значительные финансовые потоки. Откуда их взять? Из Стабилизационного фонда. Да, это еще одно предложение "попилить Стабилизационный фонд"…

 

Даже  экономисту-первокурснику известно, что бездумное вкачивание денег, полученных за счет сверхприбыли от нефти, в социальную сферу влечет за собой инфляцию и дестабилизацию. Накапливать их уже просто невозможно: если так увлеченно готовиться к "черному дню", он рано или поздно наступит. А развивать инфраструктуру, как рекомендуют в учебниках, не получается.

 

За словосочетанием "развитие инфраструктуры" скрывается пропасть, куда мы можем легко ухнуть весь Стабилизационный фонд и не получить результата. Россия, как мы понимаем, страна большая. И на всех этих квадратных километрах от Камчатки до Калининграда на сегодняшний день нет ни одной дороги, которая может называться таковой в современном понимании. Нет ни автодорог, ни приемлемых железнодорожных путей. Сегодня железная дорога, по которой пассажиры не могут перемещаться со скоростью 300 км  в час, а грузы — преодолевать 1500–2000 км в сутки, уже дорогой не считается, а автомобильная дорога, на которой невозможно развивать скорость до 180 км , — это только направление. Таким образом, мы фактически говорим о строительстве разветвленной сети современных дорог, призванных связать всю страну в одно государство, перемещения по которому из пункта А в пункт Б уже не должны напоминать экстремальный вид спорта.

 

О необходимости создания такой инфраструктуры говорит многое — от понимания нашей транзитной роли между странами  Юго-Восточной Азии и Европой до элементарного желания оставаться одной страной, а не конгломератом разрозненных регионов. На транспортной инфраструктуре завязано наше будущее: дорога формирует условия для образования производств в узловых пунктах транзитного коридора, дает дополнительные стимулы развития регионам, предоставляет стране дополнительный рычаг влияния на мировую экономику.

 

Дорога — это самое сложное и дорогостоящее строительство. По самым скромным подсчетам, всего Стабилизационного фонда хватит на десятую часть проекта. А выполнить одну десятую значит не сделать ничего. Следовательно, необходимы частные инвесторы. А чтобы частный инвестор вкладывал средства, нужно решиться на строительство платных автострад.

 

Платные дороги возмущают общество почти так же, как повышение пенсионного возраста. И вызывают такую же реакцию у власти — страх перед непопулярным решением. Тем не менее, чтобы государство запустило проект строительства инфраструктуры, нужно, чтобы общество поддержало идею платных дорог. Чтобы общество поддержало идею платных дорог, нужно, чтобы платные дороги стали привлекательными для граждан не только как качественные автострады со всей сопутствующей инфраструктурой. Возникает идея объединения двух проблем: наших дорог и наших пенсий. Что между ними общего? Непосредственная финансовая выгода.

 

Идея заставить сегодняшние накопления работать на будущее витает в воздухе. Так возник Фонд будущих поколений. Но столь глубоко сидит недоверие к чиновникам всех уровней, что общество даже не дает себе труда разобраться, что такое этот фонд. Уверенность, что все равно дележ произойдет без нашего участия, порождает безразличие. Так вот, не надо демагогии и радужных обещаний, не надо громких слов про будущие поколения и наших потомков — надо просто взять и зачислить эти деньги в качестве пенсионных накоплений на счет каждого работающего гражданина, которым на данный момент не исполнилось: женщинам — 45, мужчинам — 50. И мы получаем не мифический фонд будущих поколений, а фонд моего, конкретного, будущего на пенсии.

 

Этот новый пенсионный фонд — фонд нашего будущего — мы жестко, законом, ограничиваем: куда и как гражданин должен вкладывать эти средства. Создаем такое жесткое законодательство, при котором этот портфельный инвестор, контролируемый законом и государством, становится основой для строительства инфраструктуры. То есть государство строит дорогу, но в результатах проекта заинтересован уже каждый работающий гражданин. И в этом случае платные дороги уже не грабеж средь бела дня, а необходимое условие, чтобы вложенные деньги работали, чтобы пенсионный капитал каждого увеличивался. Тогда, если все это будет сделано, платная дорога станет гарантией будущей пенсии каждого.

 

Итак, получается следующая схема.

 

Первое. Сейчас объявляем тем работающим, кому не исполнилось 45 (женщинам) и 50 (мужчинам), что через десять лет пенсионный возраст увеличивается на десять лет. Соответственно, люди предупреждены и рассчитывают следующие десять лет своей трудовой деятельности исходя из новых перспектив. А через десять лет система получает отсрочку по выплатам пенсий: те, кто должен был выйти на пенсию, остаются работать. В общей сложности за эти 20 лет (с момента объявления реформы) необходимо создать систему пенсионных накоплений, которая позволит выйти из порочного круга: сегодняшний работающий кормит сегодняшних пенсионеров, а не формирует себе будущее финансовое благополучие.

 

Второе. Одновременно с объявлением об увеличении пенсионного возраста из Фонда будущих поколений в соответствующих пропорциях и по определенной схеме на всех работающих и не достигших возраста 45–50, каждому на свой счет, начисляется пенсионный вклад. Причем происходит это "по умолчанию" — от гражданина не требуется никаких действий, нужно только определить, в какой именно фонд следует направлять его деньги. На этот же счет могут направляться и отчисления с дохода, что будет увеличивать накопительную часть. Формируются пенсионные инвестиционные фонды, деятельность и принципы работы которых четко прописаны в законе: куда, как и в каких объемах они могут инвестировать средства.

 

Третье. Принципиально, чтобы 90–100% инвестиций этих фондов направлялось на создание инфраструктуры страны, на строительство дорог. Причем все дороги, построенные на эти средства, обязаны быть платными — только так мы гарантируем рост пенсионных накоплений, формирование накопительной пенсионной системы.

 

Таким образом, эти инвестиционные фонды становятся теми портфельными инвесторами, которые обеспечат создание инфраструктуры страны. Через десять лет дороги будут построены, инвестиции заработают, начнут приносить прибыль, и следующие десять лет накоплений дадут хорошую основу для пенсии.

 

Тем самым мы одновременно решаем проблему формирования накопительной системы: если у меня уже есть деньги и они работают, я туда же стану перечислять и другие средства, чтобы мой будущий капитал увеличивался, — и меняем отношение общества к вопросу платных дорог в принципе. Каждый гражданин оказывается заинтересованным в развитии транспортной инфраструктуры, в увеличении транспортного потока, в перемещениях внутри страны. Чем больше все перемещаются, тем больше у каждого пенсии. Тогда все заинтересованы в транспортном коридоре. И для строительства этого транспортного коридора мы получаем своего, кровно заинтересованного, общественного инвестора.

 

Помимо всего прочего, такая инвестиционная схема формирует блестящие условия для привлечения иностранного инвестора. Этот подход близок сознанию европейца: нет ничего надежнее и перспективнее проектов, куда вкладываются не отдельные частные собственники, а общество целиком. Это гарантии стабильности, это снижение рисков плюс политическая и общественная поддержка. Ведь все общество заинтересовано, чтобы всем участникам проекта было хорошо, это дает инвестору всяческие преференции.

 

И самое приятное, что с населения мы при этом ничего не требуем: "по щучьему велению" на счету работающего гражданина появляются деньги, которые начинают работать и обеспечивать ему его будущую пенсию. За счет того, что возможность их потратить отложена как минимум на 20 лет, они не приводят к инфляции сегодня, а через два десятка лет мы имеем уже другую экономическую ситуацию благодаря построенной на эти деньги транспортной инфраструктуре. И уже имея средства в том или ином фонде, работник в состоянии сложить два плюс два и приложить усилие для перечисления по тому же адресу накопительной части своей пенсии. А это уже серьезный шаг к формированию накопительной пенсионной системы.